cайт Александра Катеруши


 

СИМВОЛИКА МАСКИ

Александр Катеруша

Маска является исключительно психоактивным образом. Пожалуй, совсем немного существует объектов, которые так сильно влияли бы на сознание и подсознание человека. Для художника в этом заключен тот счастливый момент, когда было бы достаточным управлять ресурсом уже существующим, направляя его в то или иное русло зрительского восприятия. А если художник приумножает образ маски своим творчеством, то сила последнего способна переступать любые грани.

Что в маске такого "волшебного"? Не вдаваясь в мистику, попробуем рассмотреть психоактивные ресурсы маски. Для глубокого анализа данного феномена пришлось бы посвятить толстую книгу, мы же ограничимся беглым обзором.

Прежде всего, вся семантика маски сводится к лицу. В этом легко убедиться, перечисляя ее функции: Маска служит для экспрессии, выражая те или иные состояния или намерения. Маска служит для различных защит лица — от оружия противника, от атак москитов, от старения, от узнавания и т.д. Маска служит для перевоплощения в другое существо — в театральной игре, на карнавале и т.д. Маска используется для коммуникации — с богами в ритуалах, с противниками перед боем. Даже когда маску используют для наказания, ее функции сводятся к изоляции лица наказуемого, блокирования коммуникации. Маска также может использоваться для хранения чьей-либо души в своем скульптурно-портретном проявлении. Огромный набор функциональных определений маски, так или иначе, сводят ее к лицу. Стало быть, вся семантическая емкость последнего имеет к маске непосредственное отношение. И мы вынуждены говорить о маске как о некоем "ином лице", наделяя ее всеми теми же значениями, которыми наделяется лицо как таковое. Если мы хотим перешагнуть пределы чисто утилитарных определений, следует поставить знак равенства между лицом и маской. Чтобы говорить о маске, следует начинать с лица.



ЛИЦО КАК ЦЕЛОСТНЫЙ ОБРАЗ

Лицо — это, прежде всего, та часть тела, которая единственная проявляется и в физическом, и в психическом аспектах. Ничто другое не служит такой мощной репрезентацией внутрипсихического плана, как лицо. Человек воспринимает его как целостный объект, обладающий самостоятельным символическим значением. За лицом присутствует сознание. Попробуйте придумать для последнего иконический знак, который не был бы лицом. Боюсь, ничего не выйдет. Лицо всегда выражает сознание.

Не все существа обладают им в одинаковой мере. В физиономической символике его проявленность выстраивается в иерархическую ось:

ЛИК


ЛИЦО


МОРДА


Морда — Лицо — Лик. Человек, застрявший где-то посредине, может развернуть вектор своего сознания в любую сторону: и зверя, и просветленного. Лицо словно отображает человека, суетящегося в своем выборе.


Другой аспект символики лица также связан с отображением внутрипсихического плана существа. Но проявляется он не в уровнях его просветленности, а в том, как именно оно выражает психическое.

Это может происходить двояко. В первом случае — своем непосредственном проявлении — лицо является прямым выразителем, полностью "открывающим душу". Состояние существа просто "выдается" через его физиономическое проявление: "что на душе, то и на лице". Видеть чье-то лицо — значит, смотреть вовнутрь психики, как в окно. Здесь по лицу читают.

В другом случае лицо выступает в роли инструмента коммуникации. Его используют, чтобы передать информацию другому существу. Здесь добавляется сознательный контроль, который разворачивает целое поле коммуникативных игр. Одно из значений слова "маска", кстати, связано с искусственной манипуляцией выражениями собственного лица.

Многогранность коммуникативного проявления свойственна именно человеческому лицу. Морда еще недостаточно развита, чтобы разворачивать пространство коммуникации, она выражает психические состояния с животной непосредственностью. Лику также несвойственны коммуникативные игры, он достаточно просветлен, чист, открыт. Только лицо человека, развернув целые дебри коммуникативной символики, словно выдает этим свои метания между двумя формами непосредственности — низшей и высшей. Для восприятия лица необходима интерпретация, ведь за его выражением стоит некое сообщение. Для восприятия морды достаточна идентификация.

В обыденной жизни звериные и демонические образы обычно исключаются из восприятия, чтобы идентификация с ними не окунула человека в низшее. Для восприятия лика также достаточна идентификация. Их просветленные образы, наоборот, могут размещаться в каждом доме (иконы, например), дабы идентификация с ними настраивала сознание на высшее, духовное. Такой расклад разворачивает вектор психических усилий человека в сторону эволюционирования, стремления вверх.


ЛИЦО КАК НАБОР СОСТАВЛЯЮЩИХ

Притом, что лицо воспринимается как единый образ, его составляющие обладают богатейшей символикой. Если лицо как таковое символизирует сознание и коммуникацию, то богатство конкретного содержания этих явлений таится в полисемии (многозначности) составных частей лица. Глаза, нос, рот, губы, лоб — все это наполняет конкретикой и сознание, и его коммуникацию.

Проведем основной обзор символики всех вышеприведенных образов.


ГЛАЗА

Их считают наиболее выразительной, информативной частью лица. Из-за этого у японцев существует табу на глазной контакт — слишком грубое и бестактное заглядывание в душу. Они настолько оживляют образ, что древние греки устрашились их использования в статуях.

Зрительное восприятие считается наиболее полной и богатой из всех модальностей восприятия. Пространство, наполненное материальными объектами, воспринимается как бесконечное разнообразие форм и цветовых оттенков. Принадлежность к этому миру, наверное, не выражается так сильно никакими другими чувствами, как зрением. Его потеря по своей трагичности просто несравнима с потерей других сенсорных модальностей.

Кроме восприятия, глаза отображают многие психические процессы. Движение зрачков указывает на то, каким образом человек воспринимает и перерабатывает информацию ("глазные ключи доступа" в НЛП). Изменения размера зрачков отображают эмоциональные отношения к воспринимаемому. Мышечные блоки вокруг глаз свидетельствуют о невротических фиксациях.

Но давать такие определения для глаз, как "зеркало души", слишком радикально. Скорее, они символизируют вовлеченность сознания в этот мир.

Вовлеченность во внешний мир обладает двойной символикой. С одной стороны, речь может идти о богатстве сознания, адекватном богатству мира красок и форм. С другой же стороны, речь идет о вовлеченности сознания в мир иллюзий, мир Майи. Тибетские монахи тратят усилия на то, чтобы учиться эффективно размывать и ослаблять зрительные образы. Состояние, которого они достигают, несводимо к психиатрической "дереализации". Для монахов это есть отключение зрительной ловушки Майи (так они называют создателя иллюзорного мира, принимаемого людьми за реальность), освобождение из плена собственной сенсорики. Чем реалистичнее визуальные образы, тем толще стены тюрьмы.

Но при этом, если бы существо было полностью лишено глаз, это указывало бы на его хтоническую, низшую сущность. Такое существо обитает в мире беспробудного мрака, его психика обладает грубыми и примитивными характеристиками. Кроме того, они совершенно беспомощны в нашем мире.


НОС

Эта часть лица также обладает полисемией. Начнем разбирать его символику, исходя из функциональных особенностей. Нос является органом обоняния. Эта модальность восприятия несколько ослаблена у людей, ее главенство отведено "низшему". Чтобы подчеркнуть примитивность поведения какого-либо персонажа, его восприятие даже сводят к обонянию: "унюхал", "держит нос по ветру" и т.д.

Другая символика носа основана на его форме. Будучи наиболее "выдающейся" частью лица (и тем более морды), нос символизирует некорректное экспансивное поведение. Его просто "суют не туда", проявляя нетактичное любопытство, проникая туда, куда не следует. В особо грубых характеристиках вся физиономия сводится к носу, превращаясь в "рыло". Здесь присутствует прямое указание на грубую орудийную его функцию у животных.

Длина носа может символизировать взрослость особи. Чем он короче, тем более детским воспринимается существо. Щенки своими сплюснутыми носами вызывают нежные чувства, чего не скажешь о взрослых особях, с их вытянутыми мордами. Известна также эволюция Микки Мауса, который сначала был злобным и хулиганистым мышонком с длинным рылом, а затем становился все добрее, по мере "сплющивания" физиономии до инфантильных пропорций. По всей видимости, связь длины носа со взрослением особи выводит на его фаллическую символику (а не прямая ассоциация, как в вульгарном проявлении фрейдизма).

Также нос участвует в зрительном восприятии. Согласно теории Гибсона, человек воспринимает пространственную перспективу, оценивая плотность фотонов, попадающих на сетчатку глаза (чем дальше объект, тем они плотнее). Благодаря этому, перспектива не "вычисляется", как при аккомодации, а воспринимается непосредственно, даже одним глазом. А точкой отсчета, которая привносит в данную систему стабильность, является нос. Он всегда присутствует на одном и том же месте в зрительном поле; плотность частиц света, которые он отражает на сетчатку глаза, всегда одинакова. Потеря носа вызывает зрительную дезориентацию (хотите проверить, можете закрыть его зеркальцем). В сочетании с глазами, нос показывает, каким образом построено зрительное восприятие существа. И, конечно же, присутствуя в каждой визуальной картинке, нос является единственным всегда видимым фрагментом собственного тела. Все, что человек видит, обязательно включает и его самого — в качестве его носа. Значит, он непременно содержит символику человеческой идентичности. По крайней мере, его материального "Эго".


РОТ

Главная его функция связывается с потреблением пищи, что сразу вызывает ассоциации с приземленностью, направленностью на материальное. Увеличение массивности рта символизирует степень грубости или телесности существа. Наполненность жизненными силами здесь может переходить в экспансивное пожирательство, становясь прямым синонимом агрессии. Рот уменьшенный символизирует телесную слабость существа, ограниченную энергетику.

Символика зубов вполне очевидна. Их строение свидетельствует о способе питания существа (оно типично у хищников, травоядных, грызунов, змей и т.д.), а размер — о выраженности агрессии.

Рот является одним из самых характерных символов эмоциональных состояний, варьируясь от оскала голодного хищника, до блаженной улыбки Будды.

Определенные мышечные блоки, связанные со ртом, могут выражать проблемы самого раннего детства (оральной стадии по З. Фрейду). Мышечные блоки нижней челюсти отображают накопленные человеком обиды, как бы животное желание укусить (по В. Райху). Психоаналитики неплохо заработали, обучая пациентов расслаблять нижнюю челюсть (можете попробовать, это действительно трудно для большинства людей).

Также рот является частью речевого механизма. Поэтому другая его символика связана с этим бесценным даром. Его конкретное проявление также имеет размах от Слова Божьего до оральной агрессии.

Язык, будучи частью рта, обладает самостоятельной символикой. Прежде всего, он является органом вкуса. Также он связан с речью.

Увеличение размера языка усиливает его негативную символику. Здесь присутствует и "длинный язык" болтуна, и "шершавый язык" подхалима, и его тактильные проявления у рептилий.


УХО

Ухо связано с восприятием звука. Аудиальная сенсорика символизирует направленность на восприятие реальностей более утонченных, чем материальный мир. Благодаря ушам, сенсорика выстраивается в иерархию.

Форма ушей предельно четко фиксирует границу между животным, эволюционно более низким, (заостренные) и человеческим, эволюционно более высоким (округлая форма, повторяющая образ эмбриона).

Форма и положение ушей могут выражать внимательность, сосредоточенность на контроле окружающего пространства ("ушки на макушке"). Также они могут символизировать интерес и открытость ко внешней информации, склонность выслушивать.

Однако, гипертрофированность ушей актуализирует негативную символику. Большие уши становятся отдельным и пассивным объектом чужого воздействия. На них можно "вешать лапшу". "Ослиные уши" — символ дурака.


ЛОБ

Лоб символизирует ментальную составляющую. Здесь наблюдается прямая пропорция между выраженностью интеллекта и размером. Ученых в Америке называют "яйцеголовыми".

Лоб уже не связан с сенсорикой. Здесь полученная информация обрабатывается и интерпретируется. В противоположность органам восприятия (кроме вестибулярной), он полностью закрыт: разум есть таинство.

Для тех, кто сводит сознание к разуму, лоб является вместилищем первого, его синонимом. Для тех же, кто наделяет сознание более высокими функциями, лоб символизирует ложное эго, препятствие между сознанием и непосредственным восприятием. Ворох рациональных психозащит и интерпретаций подчиняет себе и восприятие, и сознание. И здесь что твердость его, что высота, — все едино.


ТРЕТИЙ ГЛАЗ

Этот орган для человека эволюционно нов, как когда-то был нов для него аудиальный канал. Последний, на более ранних стадиях эволюции, воспринимался не иначе, как "волшебный глас указующий", раздававшийся сверху. "Слушать" и "слушаться" — однокоренные слова в совершенно разных языках. Если бы кора головного мозга не была так сильно направлена на функцию торможения, человек воспринимал бы устную речь как непосредственную команду для выполнения. Восприятие речи прошло длинную эволюцию от приказов до обыденного общения. Отголосок этого мы обнаруживаем в устойчивом фразеологизме "дар речи".

Третий глаз в настоящее время тоже "работает" далеко не у всех. Его использование воспринимается как сверхспособность человека.

В символике масок я использую третий глаз просто как указание на более высокий эволюционный статус. В его контексте ментальное автоматически относится к более "низкому". Точно так же слепой, чтобы легко ориентироваться в помещении, содержит его карту в своей памяти. Он должен быть виртуозом в обработке информации, позволяющей ему перемещаться. Но все это не нужно зрячему, он все видит непосредственно. Точно также тот, кто воспринимает третьим глазом, не нуждается в ментальной функции. Разум становится не более, чем протезом.

Все органы, расположенные выше третьего глаза, открывают пространство эволюционной фантазии зрителя. Вектор роста можно усиливать до бесконечности.



Итак, стоит нам оторвать маску от ее утилитарных смыслов, как открываются ее богатейшие текстовые ресурсы.

Отдельные составляющие лица можно сравнить со словами человеческой речи. Каждое слово обладает множеством смыслов, порой уводящих интерпретатора в противоположные стороны. Но когда слова объединяются в предложения, их смысл конкретизируется в целостный текст. (правила таких объединений — своеобразная грамматика — рассматривается в статье "ВНУТРЕННЕЕ ПРОСТРАНСТВО МАСКИ"). Целостной фразой у нас выступает лицо/маска.

Подобно тому, как предложение варьирует между брутальными выражениями и глубокими афоризмами, между проклятиями и священными мантрами, физиономический образ может проявляться и как примитивная морда, и как возвышенный лик.

Имея дело с маской, мы соприкасаемся с текстом, который, в отличие от текста вербального, более природен, имманентен человеческой психике. И его богатство открывает невероятные возможности для творческого самовыражения.



Все статьи




N170.INFO

 ©  2009-2024